«Токсичные» доллар и евро нужно менять прежде всего на рубли и «инвестировать в себя», заявил помощник президента Максим Орешкин. При этом страна может быть привлекательной для инвестиций и при немалом дефиците бюджета, считает он
«Доллар и евро надо менять на рубли и никак не на другие валюты»,— заявил помощник президента России Максим Орешкин во время дискуссии на пленарной сессии Московского финансового форума 8 сентября.
«Мое мнение всегда, что нужно верить в себя, а не искать какого-то доброго дядю на Западе или на Востоке, в которого можно проинвестировать и нам это потом поможет. Нужно выстраивать такую систему, где мы в первую очередь от себя зависим и сами в себя инвестируем»,— сказал Орешкин.
Ранее сегодня министр финансов Антон Силуанов сказал в интервью «России 24», что доля китайского юаня в российских государственных резервах будет увеличиваться, что связано в первую очередь с ростом объемов российско-китайской торговли. «В нынешних условиях, я думаю, что если и создавать резервы и хранить деньги в золотовалютных резервах, тов первую очередь, конечно, это золото, это юань, а также ряд других валют дружественных стран»,— заявил Силуанов.
Как сообщало агентство Bloomberg 1 сентября, российские финансовые власти прорабатывают вопрос дополнительной покупки юаней в эквиваленте нескольких десятков миллиардов долларов, чтобы затем вложить эти средства (в юанях и других валютах дружественных стран) в технологический импорт из этих стран или инфраструктуру по развороту внешней торговли на Восток.
«Минфину деваться некуда: рано или поздно для средств ФНБ либо в рамках бюджетного правила, либо за пределами бюджетного правила нужно будет искать подходящие инструменты инвестирования. Эти инструменты должны отвечать двум качествам— надежности и ликвидности. Может быть, это будет юань, может быть, со временем это будут финансовые инструменты Индии»,— сказал РБК в кулуарах форума старший банкир ВЭБ.РФ, бывший замминистра финансов Сергей Сторчак.
По словам Сторчака, можно организовать внешнеторговые расчеты и в рублях. «Одна фирма из Индии, занятая поставкой медицинской техники в Россию, в рамках внешнеторгового контракта поставляет оборудование не напрямую российскому импортеру, а своему российскому филиалу. С площадки филиала идут поставки российскому импортеру оборудования, и импортер рассчитывается рублями. Дальше между индийской компанией и ее российским филиалом происходят корпоративные расчеты. Фактически по импорту технологической продукции расчеты осуществляются в рублях»,— привел он пример.
Дискуссия о бюджетных дефицитах
Орешкин на сессии дал понять, что видит противоречие между политикой сбалансированного бюджета, которой давно придерживается российский Минфин, и идеей инвестирования в валюты стран с большим бюджетным дефицитом.
«У меня даже вопрос некоторый к Антону Германовичу [Силуанову]: Минфин предлагает инвестировать в юани и при этом говорит, что нам нужен сбалансированный бюджет, потому что инвесторы нам не поверят, мы не сможем занимать и т.д. Но Китай— это страна с дефицитом бюджета в 5% ВВП в этом году, 5,1%. Почему предлагаем мы инвестировать [в юань]? В этом смысле Антон Германович как инвестор— почему он инвестирует в страну, где большой дефицит бюджета, и говорит о том, что в нас не будут инвестировать, если у нас не будет нулевого дефицита?»— сказал Орешкин.
Дефицит расширенного правительства в Китае за первое полугодие 2022 года увеличился до рекордного уровня— эквивалент $758 млрд, сообщал в июле Bloomberg. Китай выделяет 7,2 трлн юаней ($1,1 трлн) на инфраструктурное строительство— «решительный сдвиг от политики фокусирования на контроле за долгом», написало агентство.
Впрочем, в 2022 году бюджетная политика России вновь станет стимулирующей, Минфин повысил плановый объем расходов федерального бюджета более чем на 3 трлн руб. при ожидаемом снижении ненефтегазовых доходов, отмечал Банк России в августе. Однако с 2023 года начнется переходный период сокращения бюджетного дефицита с завершением в 2025 году.
Глава банка ВТБ Андрей Костин заявил на тойже сессии Московского финансового форума, что, хотя Минфин «не очень любит [такие] вещи», но «можно увеличивать государственные заимствования». «Сегодня было объявлено, что Минфин снова выходит на рынок [ОФЗ]. Это очень хорошо, мы готовы покупать государственные ценные бумаги. Мы считаем, что бюджет должен финансироваться в том числе за счет роста заимствований»,— сказал Костин.
В 2019 году Орешкин признавался в интервью РБК, что ему интересна «современная денежная теория» (MMT). Ключевая позиция этой теории: бюджетные дефициты ничего не значат, монетарная политика центробанка должна быть подчинена бюджетной политике— центробанк должен быть готов эмитировать деньги на финансирование госрасходов.
«Баланс между дефицитом бюджета или частным кредитом надо находитьисходя из целей социально-экономического развития, и этот баланс может быть любым для конкретной страны: где-то будет большой дефицит с растущим госдолгом, и в этом ничего страшного не будет, если цели не связаны с ростом частного кредита, а связаны с ростом государственного кредита. И никаких ограничений для страны, которая занимает в национальной валюте, с точки зрения дефицита и долга нет»,— говорил тогда Орешкин.
Конвертируемость рубля
Председатель Счетной палаты Алексей Кудрин заявил на Московском финансовом форуме, что рубль сейчас утратил свободную конвертируемость, а в таких условиях сложно претендовать на привлекательность для международных расчетов. «Наша валюта была конвертируемой с 2006 по 2022 год. Сейчас приостановлена конвертируемость российского рубля»,— сказал он.
«Наш экспорт-импорт больше чем на 50% в долларах и еще примерно на 30% в евро. Нам сложно заменить их другими валютами: и российским рублем, и даже юанем. Потому что, покупая критические для нас технологии, не всегда удастся юанем рассчитаться»,— отметил Кудрин.
Даже при условии свободной конвертируемости валюты этого недостаточно для поднятия ее международного престижа, подчеркнула на это председатель Банка России Эльвира Набиуллина. «Важно, чтобы в стране была низкая инфляция. Если инфляция высокая, валюта обесценивается […] и ее не будут брать»,— сказала она.
8 сентября в интервью РБК замминистра финансов Алексей Моисеев сказал, что «валюта, на которую в первую очередь сейчас все смотрят,— это, конечно, юань, потому что там и рынок большой, и курс стабильный, во всяком случаепо отношению к курсу доллара». «Но юань— не единственная валюта, которая рассматривается. Рассматриваются и дирхам (валюта Объединенных Арабских Эмиратов), и ряд других валют более мелких рынков»,— добавил Моисеев.
В последние месяцы российские банки стали активно продавать клиентам юани, в том числе наличные. Сбербанк сообщил, что начинает кредитовать российские компании в юанях. «Посмотрите, как у нас изменился объем [торгов на Мосбирже] валютной пары рубль— юань: с февраля вырос в 50 раз. Все расторгуется, если есть спрос и предложение»,— сказал Моисеев, добавив, что Москва и Пекин запланировали увеличить двусторонний торговый оборот до $200 млрд. По итогам января—августа товарооборот между Россией и Китаем достиг $117,2 млрд, по данным таможни КНР.
Источник: